И я рисковал, и не только потерей всего бизнеса… Мне весьма откровенно дали понять: не остановишься – остановим. Но я не об этом. Я о том, ПОЧЕМУ мы рисковали? Из-за чего мы шли на майдан? Ответ прост: у нас были идеалы и убеждения.
Харьковский майдан вместил ровно столько идеалистов, сколько было необходимо для того, чтобы почувствовать – мы есть. И неважно, как проголосовал Харьков. Особенный это город, и люди в нем особенные. Да, почти 70% голосов Харьков «подарил» Януковичу, но именно в нашем городе был самый горячий прием революционного «Автопоезда дружбы».
Харьков «подарил» Украине Кушнарева, и именно напротив окон его кабинета бушевал 70-тысячный оранжевый майдан, а это, поверьте, немало.
И вот в этом особенном городе, может быть, впервые за его постсоветскую историю появились и проявились убеждения и принципы. В этом городе, в котором Ющенко не победил, как ни в каком другом городе Украины, убеждения и принципы надо защищать.
Поэтому я пошел во власть и на очередной риск. Только рискую я в этот раз чем-то большим, чем бизнес и жизнь, — убеждениями и идеалами. Если я не смогу их защитить, я могу их утратить. И для меня это будет самая колоссальная потеря.
ЧТО ДЕЛАТЬ
полемические заметки, основанные на убеждениях
В названии статьи по весьма веским причинам опущен вопросительный знак. Видимо, впервые в своей истории украинское правительство, действительно, знает, что делать. И более того, знает, как делать, знает, с кем. Это принципиальный момент: ранее власть ограничивалась сугубо материалистическим подходом к извечному вопросу. Что делать? – делать ВВП, развивать промышленность, поднимать пенсии, повышать конкурентоспособность… И вот новый подход, в чем-то идеалистический, в котором на первом месте не цифры и проценты, а Люди. Впервые Идея оттесняет материальные блага, но для того, чтобы показать: материальные ценности появятся, но вначале должны появиться ценности человеческие, духовные. Совесть, свобода, вера.
В новой программе правительства речь идет не о том, что делать правительству, а о том, что делать всему народу, всей стране. Во что поверить, что беречь, с чем бороться. И из этого нового понимания «что делать всем» родилась еще не национальная идея, но ее предтеча – философия жизни. И более того, оказалось, что идеи правительства не настолько утопичны и далеки. Что не только обычные люди, но и сама власть – депутаты, чиновники – истосковались по такой философии.
На какой-то миг вся страна осознала, что у нее есть исторический шанс.
Я пишу эти строки, и память подбрасывает охапку исторических аналогий: перегибы на местах, головокружение от успехов, уклонение от курса… Неужели, действительно, мы всего лишь повторяем пресловутую спираль общественного развития, но на более высоком уровне? Неужели, основываясь на этих аналогиях, можно с известной долей точности и с неприятным холодком внутри довольно точно просчитать ожидаемый нас результат?
…В который раз я очерчиваю круг стоящих перед собой вопросов. Это не просто перечень назначений, совещаний, распоряжений. Для меня это (пока!) замкнутый круг личного отношения к власти. И когда я разорву этот круг – появится та самая спираль развития.
Идеология. Организация. Культура. Именно это триада доминирует в моих размышлениях. Это те самые три кита, на которых должна держаться хорошая власть. Все остальное – второстепенно. Это я знаю абсолютно точно, как менеджер, как финансист, как политик.
Идеология. Организация. Культура. Все остальное – приложится.
ИДЕОЛОГИЯ
Общество, по определению, воспринимает любую идеологию.
Идеологический принцип прежней власти был кощунственно прост: внешний морок для народа и внутренняя преданность существовавшему режиму. Достаточно ознакомиться с любым докладом или выступлением любой экспропрезидентской партии, чтобы увидеть, как идеология замещается демагогией и вербальной профанацией.
Как ведет себя в данной ситуации общество?
Оно воспринимает эту демагогию, понимает, что это профанация, но не принимает ни того, ни другого. В обществе начинает формироваться другая, народная идеология. Но столкновения идеологии народной и псевдоидеологии государственной может и не произойти, и тогда болезнь протекает в скрытой форме – в форме двойной морали и двойных стандартов.
За последнее десятилетие мы в полной мере ощутили на себе аморальность власти и пустоту высокопарных слов. Общество получило в качестве тотального заболевания бездуховность и неверие, социальную депрессию и разврат безнаказанности.
При этом власть не гнушалась абсолютно безнравственных приемов: показушного страдания «за народ», публичного вероисповедания (с обязательным эфиром в вечерних новостях), разглагольствований на тему «культурного и интеллектуального потенциала» … Это и есть морок.
А преданность, даже так – Преданность Режиму – это, действительно, идеологическая суть прошлой власти. Но где сказано, что высочайшая цель работы чиновников – служение Президенту и его администрации? Это было продиктовано идеологией самого экспрезидента – циничного, неграмотного, мелкого по своей сути. Экспрезидент был даже не президентом, а генеральным директором Украины. О какой самостоятельности региональных директоров можно говорить!
С чего начать? Думаю, с уничтожения двойных стандартов.
Видимо, каждый внутри себя определяет предельно допустимую концентрацию двуличия. Не хочу быть морализатором: у любого из нас есть несколько «я», и глубоко обманывается или обманывает других тот, кто утверждает, что он одинаков всегда, со всеми и везде. Мы разные – дома, на службе, в одиночестве… Но где эта грань между честным и получестным, искренним и почти искренним?
Вечный вопрос – насколько сильно маска приспособленца, конформиста, просто «своего парня» прилипает, прирастает к нашему истинному лицу. Не потому ли просил, требовал, убеждал Чехов «выдавливать по капле раба»…
Да, у нас плохая генетика: несколько десятилетий лицемерия и двуличия не прошли даром. Искусство перевоплощения с диссидента на кухне в передовика на производстве, как и любое искусство, требовало жертв. И главная жертва была – раздвоение или еще страшнее – расслоение личности.
С одной стороны, спасаясь от этого недуга, с другой стороны, только усугубляя процесс, общество всегда старается выстроить внутри себя некоторые принципы, барьеры, стандарты. И здесь поджидает самая главная опасность. Общество вдруг обнаруживает, что есть принципы и «принципы», стандарты и «стандарты». Как буриданов осел, общество мечется из стороны в сторону и находит успокоение в весьма, оказывается, несложном занятии – служении двум госпожам: госпоже совести и госпоже действительности. Они почти никогда не дружат между собой, и от того страшней их несовместимость.
Так вот, двойные стандарты, это и есть те две вершины нашего бытия – совесть и действительность. А между ними — пропасть, в которой неизбежно окажется и человек, и общество, и государство. И панацея может быть одна – вера. И борьба с коррупцией вторична по отношению к борьбе за веру, ибо она (коррупция) – следствие неверия и этих двойных стандартов.
Как же их уничтожить эти двойные стандарты? Не в рамках газетной статьи, а в жизни. Наверное, каждый выберет свой путь самоочищения, а государство здесь может выполнить одну, вовсе даже не государственную функцию – не мешать человеку быть самим собой, не принуждать его маршировать в ногу, помня, что он может слышать совсем другой марш.
И здесь же подчеркну: моральность идеологии – это и агрессивные меры в том числе. Власть должна оградить общество от безнравственных или социально вредных явлений: низкопробных радиоформатов, сомнительной рекламы, игральных автоматов возле школ…
И никаких отговорок, что «всё решает рынок»! Общество пока не в состоянии определить, что такое хорошо и что такое плохо. Нравственная планка общества – в отрицательной плоскости: между «Плейбоем» и Достоевским выбор всегда будет в пользу первого. Власть должна взять на себя миссию морализации общества.
Как? – задаю вопрос самому себе. И буду нечестен, если скажу, что знаю решение. Я совершенно ясно понимаю, что украинскому обществу недостаточно одного морального Президента. Все его старания будут предельно быстро уничтожены одним аморальным чиновником, который в восприятии человека тоже ВЛАСТЬ. И тем страшнее будет результат: оказывается, ничего не изменилось, Президент говорит одно, а в действительности – другое! И вновь заколышется тень самого злого супостата – двойных стандартов.
Я не знаю, как морализовать общество, если вначале не морализовать саму власть.
ОРГАНИЗАЦИЯ
Суть организационной деятельности в чистом виде – это баланс между задачами и возможностями. В случае невозможности решения задачи прошлой властью применялся административный метод – давление, приказ, принуждение и т.д. Понятно, что система никогда в таком случае эффективно работать не будет. Более того, любой топ-менеджер никогда не будет применять такие методы, так как они смертельно опасны и для поставленных задач и для собственных возможностей. Но в этом то и была особенность бывших власть предержащих – в полном отсутствии грамотного менеджмента. По сути, управленцы (подчеркиваю – управленцы, а не аппаратчики) прошлой власти были и не нужны. Ведь главная цель была диаметрально противоположной – любой ценой решать задачи из Киева.
Знаю, как человек, занимавшийся бизнесом, какая кропотливая работа — отыскать честных, инициативных, увлеченных работников. Для себя давно вывел правило – «Легче убедить, чем переубеждать». В бизнесе это правило не подводило, а вот в политике у него оказалось много исключений. Вроде бы и понятно – в политику идут люди убежденные, так что «коса на камень» здесь дело обычное. С другой стороны, часто чувствуешь, что это не совсем и убеждения, а, скорее – амбиции. И их уровень зачастую не соответствует возможности их воплощения.
Вот этот дисбаланс «желания – возможности», «возможности – задачи» для меня является сейчас самым ощутимым. И если в бизнесе одним из мощных инструментов «балансировки» являлась оплата труда, то в нынешней ситуации руки не только без инструмента, но еще и связаны.
Как можно требовать и убеждать, если в аппаратных коридорах витает дух тех же самых двойных стандартов?! Ну не сможет чиновник прожить на несколько сот гривен. А если живет, значит нечист. А если чист, то как можно от него требовать большего, каждый раз апеллируя только к сознательности.
Организация, не сплоченная идеей, нежизнеспособна. Организация, сплоченная идеей, но не имеющая материального фундамента, нежизнеспособна вдвойне – и как организация соратников, и как носитель идей.
Эти постулаты помогают мне избавиться от многих иллюзий в повседневной работе. Я хочу видеть в своем окружении прагматичных, цепких, самодостаточных руководителей. Их эффективная работа – это производная от тех условий, которые им будут созданы. Не пресловутые «блага», а именно нормальные, высокопродуктивные условия труда. И высокая зарплата.
Моя состоятельность – это иммунитет против злоупотреблений и казнокрадства. Мне легче, я не испытываю финансовых затруднений. Но как быть тем, кто не хочет воровать и злоупотреблять во власти? По-прежнему искушать их порядочность и спекулировать на сознательности?!
Я утверждаю: чиновник может быть честным. Я прошу правительство помочь чиновникам. Я убежден, что испытание большой зарплатой – это самое нравственное испытание. И тогда мы не будем говорить о некоей парадигме – «моральности чиновников», мы просто будем пожинать плоды этой морали.
КУЛЬТУРА
Если бы передо мной стояла задача очертить образ современного культурного человека, получился бы следующий эскиз.
Не только воспитанный, но и раскрепощенный.
Грамотно говорит, пишет, но еще важнее – грамотно думает.
Свободный в выражении своих чувств и одновременно совестливый.
Принципиальный в убеждениях и либеральный в партнерстве.
Мы зачастую подменяем понятие «культурности» разными производными – образованностью, вежливостью и т.д. А культура – это все-таки (да простят мне инженеризм!) многопараметрическое явление. Но не собирательное, по принципу винегрета, а глубоко гармоничное и естественное. Если я вижу гармоничную личность, я не сомневаюсь, что она является и личностью культурной.
Я хочу приблизить к себе именно таких людей, собрать их в свою команду. И этим самым показать обществу и, прежде всего, отчаявшейся его части, что культура есть и может быть. И не надо заунывно твердить: «Вот был я в Прибалтике (Польше, Болгарии, Турции…), вот там – культура…»
Что вам, точнее – нам, мешает так же говорить о себе? Или, может быть, для этого нужен Указ Президента «О культуре»?
…Говорили древние «начни с себя» и правильно говорили. Моему сыну – 16, я вряд ли стану для него идеалом, а вот примером, как говорится, достойным подражания, мне бы стать хотелось. Видимо, в глобальном смысле, именно с примеров культурного поведения и начинается культурная нация. Цивилизация давным-давно доказала непреложную истину: мало иметь культурные традиции и памятники культуры, надо иметь культуру жизни.
Нам предстоит обучиться одной из самых непростых наук – культуре жить. А не только вежливо общаться, соблюдать этикет и носить галстук. Культура жизни – это, прежде всего радость, что ты поступаешь правильно. А что значит «поступать правильно», как бы мы не лукавили, на самом деле, нам хорошо известно.
Мы зачастую просто стыдимся поступать правильно. У нас поразительно гипертрофированное чувство стыда. Стыдно не переходить дорогу на красный свет, когда все переходят. Стыдно поздороваться, входя в магазин (а в Польше здороваются! Там же культура!) Стыдно сделать замечание матерящимся подросткам. Стыдно жить по средствам. Стыдно, находясь во власти, «не решать вопросы». Отсюда недалеко и до глобального диагноза – стыдно жить честно.
Есть первый шаг к исцелению – понимание, что стыдно жить нечестно. Но я бы его рассматривал, как полумеру: продолжать жить нечестно и стыдиться этого, а еще хуже – находить оправдание.
Мне ближе другая установка – не стыдно жить честно, правильно. Это – платформа для построения культуры, основа культурной жизни и культурной страны.
Я не боюсь обвинений в высокопарности своих суждений. Реальная жизнь частенько устраивает контрастный душ, в котором сменяют друг друга пафос и цинизм, слезы радости и слезы бессилия. Я боюсь привыкнуть к этому контрасту. Но пока замирает душа от очередного жизненного душа, я понимаю, что всё нормально. Я буду переживать и волноваться, радоваться и сожалеть. И с глубоким цинизмом отвечать циникам.
И будет не стыдно за сказанное и сделанное.
(вместо эпилога)
…Власть портит людей, делает властителей одинокими, выгоняет их на паперть общественного доверия и молча хоронит, как неудачливых построителей благоденствия. Мрачно? Но, с другой стороны, власть дает ту самую шагреневую кожу возможности повлиять. Не повлиять, как поучаствовать, а повлиять, как изменить. И плох тот политик, кто сомневается в своих стремлениях изменить мир к лучшему. И глубокая истина в том, что власть подвластна обществу.
Власть – это условие, это поле возможностей. Общество – это реализация условий, работа на этом поле. И если мы выбрали правильную власть, то остается только одно – работать. Стиснув зубы и не тратя время на пустопорожнюю болтовню: а то ли мы делаем? а что-то не стало лучше? а где же обещанные горы золотые?
Будут и горы, станет и лучше. Только надо все время помнить, что мы лишь в начале туннеля, в конце которого виден свет. Я лично уже усвоил и коллег своих просветил: туннель неудобный, узкий, а главное – длинный.
И если начинается ропот среди сподвижников (редко, но случается), напоминаю слова одного американского политика. Он очень остроумно то ли спросил, то ли подсказал: «Либо вы — часть решения, либо вы — часть проблемы».
Более тридцати лет назад Александр Солженицын, обращаясь к писателям всего мира в своей «Нобелевской лекции», говорил о предназначении литературы и искусства. Говорил о неимоверно тяжком испытании, выпавшем на человечество, — лжи и насилии. Вот его слова:
«Всякий, кто однажды провозгласил насилие своим методом, неумолимо должен избрать ложь своим принципом… Между ними самая природная глубокая связь: насилию нечем прикрываться, кроме лжи, а лжи нечем удержаться, кроме как насилием».
Поразительно точная характеристика: насилие — метод, ложь – принцип! Приложив этот постулат к любой вызванной из нашей памяти конфликтной ситуации, можно только сожалеть, что общество каждый раз было не готово к сражению с этим двуликим чудищем.
Великий писатель произносит волшебное и очень земное заклинание, говорит, что делать: «И простой шаг простого мужественного человека: не участвовать во лжи, не поддерживать ложных действий!.. Писателям же и художникам доступно большее: победить ложь! А едва будет развеяна ложь, — отвратительно откроется нагота насилия – и насилие дряхлое падёт».
Пусть каждый поймет магию этих слов.
Пусть каждый определит себя: как простого мужественного человека или как художника.
Пусть каждый больше не задается вопросом, а утвердится в понимании что ему делать.
А власти остается только одна, но колоссальная задача: крепко держать в руках этот компас, стрелка которого, кажется, впервые за много лет показывает на «правду». Тяжело, больно, неудобно, непривычно держать – а что делать!?
13.06.2005 г.